Черное и белое

Эти две американские открытки 19 века отлично иллюстрируют тогдашний интерес к цвету кожи, строению черепа и, в целом, к расовой принадлежности.

На ярмарках и в цирках, самым известным из которых был цирк Барнума, помимо карликов и бородатых женщин можно было встретить и альбиносок, и так называемых «черкешенок». Отличительные признаки - экзотический костюм, обнажавший все прелести, томный взор и, главное, по волосы в стиле «Анджела Дэвис сунула мокрый палец в розетку».

Вот, казалось бы, причем здесь Черкесия? Но интерес к Кавказу зародился у европейцев еще в 18 веке, когда немецкий антрополог Иоганн Фридрих Блюменбах (1752 — 1840) предложил свою знаменитую классификацию рас, которая в силе и поныне (в США принадлежность к белой расе указывается как White/Caucasian)

Кавказская — белая раса  Монголоидная — желтая раса Малайская — коричневая раса Негроидная — черная раса Американоидная — красная раса

Истоки белой расы Блюменбах искал на Кавказе, а черкешенок считал лучшими представительницами своей расы и вообще образцом совершенства. Когда в начале 19 века популярность приобрел ориентализм, и выставки салонных художников запестрели гаремными сценами, вспомнили и про черкешенок.

По слухам (самих-то красавиц никто в глаза не видывал), девушек похищали и продавали на рынках сластолюбивые турки, о чем Байрон не преминул упомянуть в поэме «Дон Жуан».

Но возвращаюсь к нашему рассказу.

В Константинополь пленников привез

Пиратский бриг. На якорь стал он сразу.

Ему местечко в гавани нашлось.

Чумы, холеры и другой заразы

В столицу он как будто не занес,

Доставив на большой стамбульский рынок

Черкешенок, славянок и грузинок.

Иных ценили дорого: одна

Черкешенка, с ручательством бесспорным

Невинности, была оценена

В пятнадцать сотен долларов. Проворно

Ей цену набавляли, и цена

Росла; купец накидывал упорно,

Входя в азарт, пока не угадал,

Что сам султан девицу покупал.

Полюбоваться баснословной красотой черкешенок, а заодно как следует на них заработать решил никто иной, как владелец цирка Ф.Т. Барнум. В начале 1860-х он снарядил своего агента в Турцию, чтобы тот проник на невольничий рынок и приобрел черкешенку-другую по $5000 за штуку. Цена была непомерной — в Новом Орлеане рабыню можно было купить от $700 и выше. Но черкешенки — товар штучный.

Задумка Барнума с самого начала попахивала авантюрой и ничем толковым не закончилась. Лишних черкешенок в Стамбуле не нашлось, да и сам город выглядел не так, как его живописали ориенталисты. Но в 1864 году ситуация разрешилась сама собой. В цирк пришла наниматься миловидная девица с густой шевелюрой. Окинув ее придирчивым взором, Барнум понял, что у инженю есть потенциал. Главное, прополоскать волосы пивом, а потом начесать так, чтоб дыбом стояли. И, конечно, имя восточное подобрать. Одно дело — какая-нибудь там Молли, и другое — Залумма Агра. Народ толпой повалит! Во вкусах соплеменников Барнум отлично разбирался - шоу с несчастной черкешенкой, вызволенной из турецкой неволи, сразу же стало хитом.

Где коммерческий успех, там и подражатели, и шоу с черкешенками стали появляться, как грибы после дождя, и не только в США, но и в Европе. «Черкесские красавицы» стали своего рода брендом, и отправляясь на такое шоу, зрители знали, что хотят увидеть. Побольше волос. А также экзотическое имя непременно на букву «з» - Занобия, Зулейка, Зоберди Люти.

«Черкешенки» отличались светлым цветом кожи, что было еще одно приманкой, дававшей зрителям возможность пофанатазировать на тему белых женщин, похищенных и проданных в рабство. Еще большего накала фантазии о белизне достигали на шоу с участием альбиносов. Это тоже была экзотика, но более мистического свойства. Так, альбиноски часто выступали в роли медиумов, телепатов и предсказательниц судьбы, как, например, Милли Ла Мар.

Но почему бы не объединить абсолютную белизну и термоядерную прическу черкешенки? Ведь публика от восторга свои шляпы съест и не подавится. *барабанная дробь* Так появилась Агги Золутия, черкешенка-альбиноска.